[Rabby-chan]

Название: Равновесие
Автор: Rabby-chan
Фэндом: Макс Фрай
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Шурф/Макс

Открыть глаза, слегка улыбнуться окружающей обстановке. Сколько лет прошло - а засыпать все еще страшно. Не то, чтобы он это кому-либо показывал, разве что Джуффин знает, но он все знает.
"А я что? Я ничего. Казалось же такой хорошей идеей. И вообще, без этого тебя вообще бы здесь не было, сэр Сосулька."
Не пререкаться сейчас. Рыбник может заговорить до того, что придется спешить на работу, а это исключено. Не говоря уже о том, что можно разбудить Хельну.
"Вот уж из-за чего плакать не буду. Она мне никогда не нравилась. Скучная."
Хельна - единственная, кто может терпеть выходки Рыбника, занудство Шурфа и их постоянные переругивания. А еще она не требует слишком многого в ответ. Этого достаточно.
"Кому-то достаточно. А я не хочу ее. Ни съесть, ни трахнуть."
Оно и к лучшему. Шурфу совсем не улыбается однажды обнаружить под утро обглоданный скелет жены.
"Ну что же так сразу. Ты же знаешь, я не стану портить то, что тебе дорого. А она ведь тебе дорога, правда?"
Шурф закатывает глаза и идет варить камру, умываться - привычный утренний ритуал, позволяющий проснуться и привести мысли в порядок. Несомненный плюс: Рыбник во время этого молчит. Ему неинтересно.
Времени остается еще много, и Шурф позволяет себе прогуляться. Мелькает смутная надежда, что Рыбник наговорится по пути и успокоится на работе.
"Жди, конечно. У меня, что называется, язык без костей."
У него и языка-то нет. Однако же говорит без остановки. Шурф малодушно подумывает о том, чтобы все-таки взять амобилер, но тогда придется лишние полчаса разговаривать с коллегами - и с Рыбником - стараясь изо всех сил держать маску. Интересно, кто-нибудь вообще это замечает? Джуффин... не в счет, эта информация хранится у него в памяти где-то далеко, как раз между папками "Шурф, Безумный Рыбник" и "Шурф, шизофрения". Шизофрения - еще одно словечко, подцепленное от Макса, оно очень хорошо описывает ситуацию.
"Эй, хватит думать! Смотри, какая баба... Кстати, парень у нее тоже ничего. Сэр Зануда, давай немного на работу опоздаем..."
Значит, он все-таки пошел пешком. Хорошо. Местные жители уже давно привыкли к его уверенной походке в сочетании с рассеянным взглядом. В такие моменты он позволяет Рыбнику смотреть по сторонам, но идет все равно по четко установленному пути. Рыбник заведет - ближайшую дюжину дней будешь только приходить в себя.
"Ну, ты всегда придешь в себя. Ведь тебя тут жду я..."
Звучит, как угроза. А до Дома у Моста осталось идти минут пять. Там сидит Макс, наверняка же сидит, а он для Рыбника - любимая тема.
"Для тебя вообще-то тоже. Но я могу понять. Вкуссненько..."
Шурф поделал бы сейчас дыхательные упражнения, но вот проблема - он не прерывал их уже который десяток лет, и как успокоительное они уже не действуют. Кстати, Макс, может, и догадался, он-то видел проявления Рыбника. Почему-то тот всегда стремится перехватить контроль, когда он рядом.
"Да потому что ты сам ничего не сделаешь, сэр Правильность. Даже в Кеттари..."
В Кеттари. Шурф едва заметно вздрагивает. На первое время Рыбника пришлось увести - и не сказать, что они нашли для этого самое подходящее место.
"Но было же весело, признай. А могло быть еще веселее."
Да, могло бы. Когда Макс нашел их - или это они нашли Макса - приходилось держать контроль изо всех сил. Но, кажется, за рамки просто эксцентричного поведения он не вышел.
"А жаль. Я так старался..."
Что старался, это точно. Но они уже пришли. Пусть Рыбник хоть чуть-чуть посидит спокойно, у него была возможность высказаться по пути.
В кабинете тихо и сонно: дремлет Куруш, только проснувшийся Макс смотрит на него еще слегка затуманенным взглядом. Все инстинкты взрываются: Шурф Лонли-Локли отчаянно тянется к дружелюбному интересному сильному магу, Рыбник вносит посильную лепту, подавая свои эмоции. Когда-то Шурф сказал Максу, что тот является хаосом для его упорядоченного сознания, в действительности же все с точностью до наоборот. Макс нарушает стабильность его системы именно потому, что обе части Шурфа хотят приблизительно одного и того же со страшной силой, и этому вынуждена противостоять всего-то несчастная оболочка из правил и регламентов.
"Можно подумать, ты не весь - эта оболочка. Ну посмотри, какая сила. Какая Искра. Какое тело, наконец! Дай, ну дай, ну пожалуйста..."
О, кто-то заговорил словами. Уже прогресс. Шурф варит камру, чтобы чем-то заняться, успокоиться. С остальными проще: Джуффина Шурф безмерно уважает, Рыбник - ненавидит; Мелифаро, наоборот, Шурфу не интересен, а Рыбник находит его занятным. С Кофой сложнее, но они все равно найдут, где не согласиться. Тут, в принципе, тоже все начиналось стандартно. Новый мальчик в Тайном Сыске, "Я бы его съел. Или трахнул." от Рыбника, сэр Шурф спокойно оценивает перспективы командной работы. Вот только потом Макс слишком плотно входит в его жизнь, находится слишком близко. Предлагает дружбу, надо же. И сэр Шурф плавно съезжает с катушек, а съехавший с катушек сэр Шурф - это нечто страшное. Но пока что он держится.
"Зачем, ты мне можешь объяснить? Ну он же сам напрашивается!"
Шурф бросает взгляд на только проснувшегося Макса, ждущего камру. Он мог бы, в эти утренние часы - совсем легко. Но сэр Шурф - не Безумный Рыбник, он хочет не этого. Рыбник смеется, но ему просто не понять.
"Наш сэр Сосулька влюбился. Надо же. Кому сказать - не поверят."
Хорошо, что Рыбник никому ничего не скажет. Разве что Джуффину, но тут что-то прятать бесполезно.
Он разливает напиток, протягивает чашку Максу. На какое-то время руки соприкасаются - и суровый безупречный сэр Шурф замирает. Даже многоопытный искушенный Рыбник тоже молчит. Пальцы Макса теплые, теплее даже, чем чашка с камрой, хотя это невозможно, конечно. Так легко - перехватить сейчас запястье, потянуть на себя, заглянуть в удивленные глаза, и, пока не понял...
Он поднимает руку - пусть и не собираясь доводить до конца свой план. Но в воздухе рука натыкается на кисть Макса, он совершенно автоматически смыкает пальцы, как хотел. Тонкая кость, сильные мышцы. И если бы не перчатки, можно было бы почувствовать пульс. Макс смотрит на него, молчит, не пытается ничего сказать - или хотя бы забрать руку. Шурф легонько тянет его к себе, поглаживает кожу под пальцами. Макс приближается к нему, как кролик к удаву - но Шурф может сказать про себя то же самое. Они, не сговариваясь, отставляют остающуюся между ладонями чашку на стол, Шурф кладет руку Максу на шею, в очередной раз жалея, что не может почувствовать. Макс дышит неправильно, иногда забывает вдохнуть, и Шурф ловит эту бессистемность, пьет ее, и от этого кружится голова.
Он зарывается пальцами в Максовские лохмы, притягивает к себе уже уверенно - и отстраняется, едва коснувшись губ. Макс издает протестующий звук, но Шурф уже отходит в сторону, наливая себе камру. Через секунду распахивается дверь и влетает Мелифаро. Шурф краем глаза оглядывает Макса: растрепанность можно списать на недавний сон. В себе же он уверен.
- А что вы тут такое делаете, сэр Ночной Кошмар?
- Занимаемся ужасно неприличными вещами, - доверительно сообщает Макс и поясняет. - Камру пьем. Присоединяйся.
- Ужасно неприличную камру я, пожалуй, выпью, - смеется Мелифаро и берет у Шурфа чашку. - Но вообще-то я уже послал зов в Обжору, так что скоро тот появится что-то посущественнее, чем неприличная камра Лонки-Ломки. Без обид.
Макс улыбается - по-доброму. Шурф заставляет себя сказать что-то соответствующее ситуации. Рыбник отпускает язвительные комментарии. Начинается обычный рабочий день.
После этого случая, когда Шурф приходит утром на работу, Макса он видит полностью проснувшимся. Рыбник бесится, Шурф... пожалуй, что доволен. Хрупкое равновесие достигнуто, можно жить дальше.
*
В канун Последнего дня года в Доме у моста, как всегда, царит хаос. Шурф уже привел все дела в порядок, и по горло заваленный отчетами Джуффин отпускает его - "чтобы под ногами не путался". На выходе его ловит Макс. У него обычно тоже все в порядке, значит, сейчас свободен. Но, в отличие от Шурфа, он всегда найдет себе занятие.
- Шурф, ты сейчас свободен? Сегодня в Трехрогой луне какое-то классное выступление, я столик забронировал.
Шурф изумленно смотрит на него. Сам он пытался получить столик еще месяц назад, но все было занято. Хотя... это же Макс, чему тут удивляться?
"Только попробуй отказаться, сэр Сосулька! Второй раз он не предложит, и этого я тебе не прощу."
Первое желание и есть - отказаться. Сослаться на неотложные дела, на ждущую дома Хельну, которая на самом деле, как всегда, уехала к родственникам, хоть на что-нибудь. Но на столик в Трехрогой луне в Последний день года Шурф покупается мгновенно и без шансов отказаться. Они с Рыбником снова мыслят в одном и том же направлении, и противостоит им только хрупкий каркас правил, который даже не находит, что возразить.
Они сидят за угловым столиком, Шурф с наслаждением слушает восхитительные стихи и пьет добытый Максом чай. Все ощущения насыщены удовольствием, это расслабляет. Правила и регламенты трещат и осыпаются ломким осенним льдом.
- Ты все дела закончил? - внезапно спрашивает Шурф, хотя это очевидно. Макс задумчиво усмехается.
- Нет. Еще одно осталось.
- Тогда, - Шурф смотрит на часы, - у тебя есть еще три часа, чтобы его закончить.
- Надеюсь успеть, - Макс улыбается. Сознание выхватывает напевный речитатив со сцены - стих хорош, и Шурф думает, что может воспринять эти метафоры - не понять, академическим интересом литературоведа, а осознать и почувствовать. От улыбки Макса Шурф снова - в этом месяце непозволительно часто - сбивается с ровного дыхания.
"Надо же, как поэтично, сэр Совершенство. Давай еще, напиши что-нибудь сам, в духе начинающих. Любовь и мятежных магистров кровь, все такое. Хотя у тебя скорее получится учебник. По анатомии."
Шурф усмехается, но действительно достает тетрадь - Рыбник прекрасно его чувствует. Строки ложатся ровно, не показывают эмоций. В этой тетради, как и в ее предшественницах, никогда еще не было стихов. Но эти - часть его мыслей, поэтому имеют право здесь находиться. Макс смотрит заинтересованно, но молчит. Хорошо.
- Шурф, - заминается он, когда уже пора уходить, - ты же знаешь, в моем мире на Последний день года принято дарить подарки. В общем... вот.
У него на ладони лежит сигарета. Еще даже не приглядевшись толком, Шурф понимает, что это такая же, как в Кеттари. "Косяк", да.
- Макс, я...
- Ты говорил, что иногда хочешь расслабиться. В ближайшее время дел не ожидается. И я присмотрю, чтобы ты их не натворил.
"Да! Дырку над тобой в небе, Шурф, если откажешься - я тебя сам убью. Не знаю, как, но..."
Шурф хочет отказаться. На самом деле хочет. Но Макс уже зажигает огонь и делает первую затяжку - а потом подносит сигарету к губам Шурфа. Даже без расслабляющего дыма все внутри переворачивается, разбивая в пыль дурацкие правила и ограничения, перемешивая, растворяя их в дымке желания с еле заметным привкусом сладковатого курева.
- Ты знаешь, к чему это может привести? - на остатках самоконтроля пытается предупредить он.
- Нет, - улыбается Макс, - но очень хочу узнать. И это надо сделать в Последний день года.
Шурф смотрит на часы: без пяти минут полночь. Этого времени как раз хватает на то, чтобы взять Макса за руку, утянуть в ближайший закоулок, которыми так богат Ехо, и целовать: кусая губы, как любит делать Рыбник, оглаживать тело точными собственническими жестами, свойственными Шурфу, выпивая с губ полузадушенные стоны удовольствия, заставляющие сладко замирать их обоих.
Он отстраняется, когда Максу перестает хватать воздуха. Тяжело дышащий, растрепанный, раскрасневшийся - он представляет собой великолепное зрелище. "Вкуссненько", как сказал бы Рыбник. Или он это и сказал? Шурф бросает взгляд на часы: семь минут после полуночи.
- Похоже, что ты не успел завершить свое дело до конца года.
- Значит, им придется заниматься весь следующий год, - усмехается Макс, сияя улыбкой. - Кажется, я совершенно не против.
Шурф притягивает его к себе: моё. Рыбник дразнит быстрыми поцелуями, разогревая. Макс смеется, целует его снова, тянет вперед по улице - где-то там, через много шагов и еще больше незапланированных остановок, его дом.
Рыбник ведет себя хорошо, ему есть, чего ждать. Шурф может позволить себе проявить эмоции - его примут и таким. Стабильность - не в перетягивании каната внутри стеклянной клетки, - понимает он. Стабильность, спокойствие - это как сейчас.
Мозаичные мостовые Ехо ложатся под ноги.

Ты - мой хаос, стремительно полнящий вены.
Я... нас двое за этой зеркальной стеной.
Тихим смехом сбиваешь живую систему,
Оба голоса просят одно вразнобой.
Закрываться, бежать, спотыкаясь о камни.
Повернуться и встретить лицом глупый страх.
От тебя? Нет, к тебе! Не понять так, куда мне.
Ты найдешь мою тень на горящих мостах.

Ты возьмешь ее руку, ослепишь улыбкой...
Но теперь - навсегда, ведь мосты сожжены.
Улыбаюсь в ответ, не считая ошибки:
Мне теперь не сбежать, мы с одной стороны.

@темы: нацарапанное, фандомное